Я снимал празднование Ашуры в мечети Абул-Фазла на протяжении последних десяти лет. Я все время делаю такие съемки в Кабуле и не ожидал, что что-нибудь произойдет. Я видел теракты и ранее, но обычно уже после взрыва, когда ты готов к последствиям и знаешь, что делать на месте. Тут же я ни к чему не готовился. Ашура — это религиозное мероприятие, на котором ты делаешь обычный репортаж. Но то, что я увидел там, было ужасно. Я плакал, меня всего трясло, я был очень напуган.
Я стоял спиной к месту взрыва и помню лишь, как что-то мощное ударило мне в спину. Я упал и потерял сознание, а когда очнулся, то почувствовал, как внутри все болит от удара взрывной волной. Тогда же я заметил, что левая рука у меня кровоточит, хотя она и не болела. Я встал и начал работать. Вокруг меня лежали мертвые люди. Я был ранен сам и не мог помочь остальным, поэтому снимать происходившее вокруг — это было единственное, что я мог сделать для этих людей. Я понимал, что поступаю правильно — это была не работа, а моя обязанность.
Не знаю, что мне сказать людям, которые, ничего не понимая в том, что происходит в Афганистане, обвиняют меня в том, будто я наживаюсь на чужой крови. Если бы я не показал, что тогда произошло, кто сообщил бы об этом всем остальным людям? Случившееся так и осталось бы очередным безвестным терактом в Афганистане. Но именно об этом подрыве смертника весь мир узнал благодаря одной-единственной моей фотографии. Я поступил правильно, и я горжусь этим снимком. В США многие говорят, что слыхали про Афганистан, потому что там погибают американские солдаты. Но этот теракт был совершен мусульманами против мусульман, экстремистской суннитской группировкой против шиитов. Это очередной виток насилия в исламском мире, и от этого еще больнее. Люди просто погибли за свою веру.
