Мы взяли все необходимое для этого, начиная от чистых мишеней и кончая мушководом. Но пристрелка под руководством комбата превратилась в цирк: Во первых он нагнал кучу народу, решив видимо за раз покончить с этой неприятной процедурой. Повесить чистые мишени не дал. Выдал нам по 10 патронов, отстреляли мы их в темпе вальса одной серией, после чего подошли к мишеням. Смотрю я на свою – в мишени два десятка неотмеченных дыр какие из них мои остается только догадываться. У остальных примерно та же картина. Какие там серии по четыре выстрела, тщательное и однообразное прицеливание и другие постулаты пристрелки известные каждому сержанту! Какое там определение СТП! (средняя точка прицеливания)
Психанув, я пристрелял свой автомат прямо на базе поставив у забора ящик с водой. А дежурному доложил что стреляли местные. К подобным "фокусам" мы вынуждено прибегали неоднократно.
Зато потом в начале апреля после ставшего знаменитым в ВС Украины боя 6 числа я стал свидетелем следующей ситуации. Выходим мы со столовой после ленча и рядом с нами оказался генерал Собора зам комдива Центр-Юг по какой то причине решивший поговорить с солдатами. Естественно собралась внушительного размера толпа среди которой было много начальства и наш комбат тут как тут. Смотрит на всех глазами прожигает, что бы никто ничего лишнего не сболтнул. В ходе разговора генерал бросает фразу "Убедитесь что оружие у каждого пристреляно". – И тут же повернувшись к нашему комбату "342-ой, у тебя пристреляно оружие?"
– Так точно товарищ генерал, конечно пристреляно.
У меня аж скулы от бешенства свело. В батальоне от силы два десятка автоматов пристреляно, послал людей в бой с не пристрелянным оружием и хоть трава не расти. Вот в этом вся наша армия.
Забастовка.
Тем временем обстановка в стране накалялась. Росло число нападений на коалиционные войска. Итальянцы, поляки, американцы, все периодически вступали в стычки с партизанскими группами. Все чаще приходили сообщения о подрывах на фугасах конвоев и патрулей, и только украинцев, если не считать нескольких мелких инцидентов со стрельбой, война обходила стороной. Но было ясно рано или поздно она коснется и нас.
Первый раз всерьез запахло жаренным 11 марта 2004 года, когда инициированный сторонниками Махди митинг постепенно перерос в гражданские беспорядки. Взбешенная и вооруженная камнями толпа бросилась на штурм мэрии города. Команды нам поступали противоречивые, мы то готовились к выезду на место событий, но поступал "отбой", и мы возвращались назад и сидели в кубриках по полной боевой. Мэр якобы просил помощи но командование в Аль-Куте не давало согласия на наше участие. Напрашивался закономерный вопрос, какого хрена мы вообще тут делаем? Когда наконец пошли слухи что Мэра вот-вот разопнут прямо на балконе мэрии, мы наконец поехали. В десант рядом со мной втиснули переводчика-араба который работал вместе с нами. Эти арабы, многие из которых раньше учились в Советском Союзе, не вызывали особого доверия ни у нас ни у наших командиров. Они жили между двух огней, рискуя тем, что каждую ночь к ним могли наведаться представители армии Махди, и подвесить его и всю его семью за определенные части тела в отместку за сотрудничество с неверными. Я думаю, единственное что могло бы спасти такого переводчика от закономерной и безжалостной мести соплеменников, это то что он мог сливать им разведывательную информацию о нашей деятельности. Благо с базы они не вылезали, часто ездили с нами на выезды, и знали наши порядки досконально.
На подъезде к мэрии, я проклинал командование загнавшее нас внутрь машин вместо того, что бы спешиться и продвигаться под их прикрытием. Воображение рисовало результаты гранатометного залпа по БТРу и крики сгорающих заживо людей в переполненном десантном отсеке. Через плечо Кота (водилы) видна улица полная дыма, впереди горят покрышки, слышны крики бушующей толпы, и вообще хаос и ничего не понять. Ощущения сильнейшие, азарт, манждаж, и палец чешется на крючке. Переводчик рядом трясется, и причитает:
Вы только не стреляйте, только не стреляйте! – Чем только подливает масла огонь.
Ну выйди тогда успокой своих!
Да вы что меня ж там убьют!!!
Ну тогда заткнись и не мешай.
Мы не доехали метров семьдесят когда оглушительные удары по броне заставили нас сжаться, но это были не пули. Из-за забора стоявшей неподалеку школы на машины обрушился град камней. Тут же началась стрельба. Слышу как начали стрелять "филины", Парамон, наш пулеметчик РПК, матерясь на Виталика мешающего ему, пытается залезть внутрь БТРа а места нихрена нету, мы набились в десант полным составом, по четыре человека с каждого борта. Сквозь бойницу вижу как мимо проезжает БТР Дольфа (ротного), и лупит в воздух со всех стволов. Оглушительно грохочет КПВТ, и местные вроде немного разбежались. Впрочем ненадолго. Увидев что мы не собираемся вести огонь на поражение, толпа начала собираться вновь. (В этой ситуации нам не помешали бы нелетальные боеприпасы, слезоточивый газ, и пара пожарных машин).Правда камнями в нас никто больше не бросал. Несколько минут мы маневрировали по улице, потом откатились подальше, один БТР, запутался в колючке, короче полный пиз-ц. До сих пор не пойму, почему местные не пожгли тогда всю нашу роту. Но несмотря на это наше присутствие заставило их вести себя немного поскромнее. Через полчаса после того как бунт фактически закончился и стороны похоже уселись за стол переговоров, словно издевка наконец поступило разрешение из штаба в Аль-Куте. "Сделать несколько предупредительных выстрелов из КПВТ". А еще через два часа, когда мы уже устали торчать на этой улице, всем уже стало ясно что на сегодня "война" закончилась и пора по домам, комбат пригнал нам на помощь из Аль-Кута остатки батальона и приданную командованием бригады разведроту. А гнида мэр, уцелевший лишь благодаря решительным действиям ротного, потом кстати поехал жаловаться на нас в Аль-Кут командованию бригады, заявив что нас никто не звал, мы приперлись сами и устроили там никому не нужную пальбу.
Неудачная погоня
"Стадо баранов во главе со львом - львы, а стадо львов во главе с бараном – бараны!". – Римская пословица
Спустя несколько дней. Опять ночной патруль. Расселись по БТРам, я "филин" справа, Парамон слева. Подходит командир взвода:
Планы меняются. От местной полиции поступил сигнал, что за мостом в районе кирпичного завода группа вооруженных автоматическим оружием людей грабит проезжающие мимо автомобили. Едем на место их ловить.
Отлично. Выехали на трассу и вперед. Кот жмет на газ так, что корпус БТРа вибрирует, ветром норовит сорвать каску вместе с головой, на голове американский ночник смотрю как мелькает в его зеленом свете пустынный пейзаж. Филином слева ехал Парамон. На подъезде к заводу видим справа-впереди горящие стопы остановившихся автомобилей. Не доезжая несколько сот метров мы погасили фары, спешились и спрятавшись за БТРом начали продвигаться вперед. Заметив нас от стоящих автомобилей отделилось несколько человек в форме местной полиции, и пошли к нам. С их слов и оживленной жестикуляции мы поняли что бандиты уехали в направлении Аль-Кута на белом автомобиле. Мы прыгнули в БТРы и бросились в погоню. Едем, едем на трассе никого, даже встречные машины не попадаются. Отъехали довольно приличное расстояние от Аль-Хая, уже и Аль-Кут недалеко так и никого не встретили. С левой стороны какие-то то-ли поля то-ли огороды и в ночник видна небольшая деревенька домов эдак в десять. За бесперспективностью дальнейшее преследование решили прекратить, а что бы не возвращаться с пустыми руками решили поставить чек-пойнт и стопорнуть пару машин, авось какой-то ствол повезет изъять. Спустя минуту останавливаем микроавтобус Ветал занялся шмоном я стою сзади-сбоку страхую, с левого борта Парамон наблюдает в ночник деревеньку. Прямо в поле, со стороны Парамона вспыхивает перестрелка. Четко видно языки пламени вырывающиеся со стволов автоматов. Стреляли со стоявшей в поле машины светлого цвета, с двух или трех стволов в сторону деревни, откуда тоже огрызались очередями. При первом же выстреле я буквально "телепортировался" за броню и высунув ствол взял на прицел то место где вспыхивали огоньки выстрелов. Через секунду ко мне присоединился Ветал и Саня Коновалов. Увидев наши действия взводный сразу заорал "Не стрелять!". Это вообще была его самая любимая команда которую нам доводилось слышать от него в экстремальной ситуации. Чуть замешкался Парамон перебегая на нашу сторону. Пассажиров остановленного нами буса мы отправили восвояси.
Было ясно что те кого мы искали перед нами. Они, видать, сунулись в деревню, а там им дали отпор. Перестрелка продолжалась может минуты две, после чего машина с потушенными фарами двинулась по полевой дороге в сторону трассы. Нас охватил азарт! Вот уж поистине на ловца и зверь бежит! Они должны были выехать на трассу метрах в трехстах впереди нас. Но в голой как стол пустыне мы не могли долго остаться незамеченными, поэтому действовать предстояло решительно. Мы предложили план:
Подъехать к ним метров на 100-150 пока они нас не видели (личный состав сзади за броней наверх за башню стрелка на случай попытки противника применить гранатомет), ослепить фарой-луной установленной на стволе башенного пулемета, врезать справа-слева парой очередей из КПВТ, что бы не рыпались и вынудить сдаться. В случае оказания сопротивления взвод на двух БТРах с полным вооружением, гранатометами и крупнокалиберными пулеметами просто разрезал бы эту легковушку пополам. Как бы не так!
Наше командование в лице командира взвода и начальника штаба явно не горело желанием ввязываться в стычку даже имея подавляющее превосходство в силе. Поэтому вместо приказа продвигаться вперед начальник штаба бросил фразу ставшую потом анекдотом: "Стоим, стоим, они сами к нам сейчас подъедут!". Произошло то чего и следовало ожидать. Не доезжая метров десять до выезда на трассу они нас заметили и начали разворачиваться. Мы бросились в погоню. Ситуацию осложняло то что наш БТР стоял мордой в другую сторону и нам предстояло еще развернуться. А БТР второго отделения под командованием НШ умудрился проскочить место поворота на полевую дорогу и умчаться по трассе метров на четыреста вперед. Машина бандитов успела отъехать уже метров на двести обратно в поле. В ночник было прекрасно видно как с потушенными фарами на одних габаритах она медленно продвигается вперед.
Видя что и наш БТР чересчур разогнался и вот-вот проскочит поворот я начал орать об этом Коту но тот меня не сразу услышал. Свернув на полевую дорогу мы начали медленно сокращать расстояние. Я видел как машина встала, видимо застряв метрах в трехста впереди. Слева от нас протекал арык, справа чей-то огород. Надо было поднажать, но наш КВ дал команду остановиться.
Дальше, не поедем дороги нет. – в наглую соврал он, не желая продолжать погоню. Взбешенный я слез в люк что бы он не слышал моих матов. Сидящий рядом Саня Коновалов поставил диагноз :
Зассали!
Мы потратили минут десять пока Кот сдавал задним ходом что бы выбраться на трассу. В ночник я прекрасно видел стоявшую в поле машину с потушенными фарами. Наверное бандиты ее бросили и дальше бежали пешком. К печальным размышлениям об исходе этой погони добавлялись невеселые мысли мы о том как мы будем воевать под командованием людей, не способных справиться даже с элементарной боевой ситуацией.
Но наши приключения на этот раз не закончились. У моего товарища Димы Забирова скрутил живот. Он жаловался на боли весь день и на выезд не поехал. Под вечер ему стало хуже, и санинструктор роты заподозрив приступ острого аппендицита связался с базой и вызвал медицинский вертолет. Нам надлежало вернуться и обеспечить для него безопасную площадку. Площадка была прямо на пустыре рядом с базой, то-есть в городе, что означало, что она по определению, безопасной быть не могла. Мы образовали периметр и перекрыли улицы ведущие к пустырю. Через несколько минут словно призрак с погашенными огнями прилетел американский "Черный ястреб". На подходе вертолета мы запустили пару сигнальных ракет, и бросили на место посадки пару сигнальных огней. Как потом оказалось этого делать не следовало американцы летают исключительно с приборами ночного видения, знали где нас искать и прекрасно нас видели и без ракет, наоборот мы на время ослепили их, и они на секунду включили прожектор. Сходу, безо всяких виражей и кругов над площадкой вертушка села, из десантного отсека выскочила группа прикрытия заняв позиции вокруг вертолета. Димона усадили в вертушку и она отбыла пробыв на месте эвакуации не больше минуты. Лихость с которой все это было выполнено в кромешной темноте меня удивила. Это был первый раз когда я наблюдал их вертолетчиков в деле.
А диагноз оказался ложным. Димон просто объелся американской жратвы, и прокатился на халяву.
Неделю спустя когда во время разгона беспорядков на автозаправке местные из толпы подстрелили водилу 3 взвода Валерку Митина по кличке "Бобер" они прилетели снова. Накачанный обезболивающим Валерка шутил когда его грузили в вертушку, на этот раз среди бела дня, в присутствии толпы местного населения. Это были наши первые боевые потери.
Продолжение следует..
