Рассказал мне братец, работник гражданской авиации.
Картина следующая. Самолет, рейс довольно местный, из Сибири в Сибирь.
Перед посадкой стюардесса, как положено, объявляет: "Граждане пассажиры!
Пристегните ремни безопасности". Ну, народ, в большинстве, начинает
пристегиваться. В первом ряду сидит детина размером семь на восемь,
и внаглую игнорирует сие разумное требование. Стюардесса, смотря
на детину, повторяет: "Граждане пассажиры! Пристегните ремни
безопасности". Реакция снова нулевая. Тогда фраза повторяется
персонально ему: "Гражданин! Пристегните ремень безопасности".
В ответ следует: "Да пошла ты..." Ну девка, понятно, обиделась и пошла
жаловаться командиру. Через минуту вылетает комкор (небольшого роста,
сухонький мужичонка, к тому же шепелявый), подскакивает к этому шкафу
и произносит следующий монолог:
- Музык! Вот ты себе пг'едставь! Сейчас на посадке, если я сють-сють
пг'омахнусь мимо полосы, то самолет г'езко остановится, а вот ты
полетис дальше. Баськой вперед. И вот ты пг'олетаешь пег'вую
пег'ебог'ку (загибает пальцы), вторую пег'ебог'ку, тг'етью
пег'ебог'ку и очутисься у меня в кабине. Спрашивается, а на хуя
ты мне там нузен?
Мужик МОЛЧА пристегивается. Салон в ауте. Занавес.
Питер. 92-й год. Вечереет.
Прилично датые мой друган Серега и я спотыкаемся домой.
Он пьяней меня раза в два, так что, когда дует ветер, его
как парус сдувает в ветренном направлении, а я, как более
устойчивый, пытаюсь рулить, в итоге вся конструкция, слегка
мыча, дрейфует на пару шагов согласно теории сложения векторов.
Бредем мимо песочницы. Видим - крохотная девчушка копается
в песочке, и не каким-нибудь дурацким совочком, а здоровенным
красным искусственым членом со всеми причиндалами. Преодолев
обалдение, подгребаем к дитю и Серый, обдавая крохотульку
перегаром, выдает:
- Хде взяла?
- В Шекш Шопе, - шепелявит деточка, и мы с трудом прослеживаем
направление вытянутой руки ребенка. Ага, так и есть, Шекш Шоп!
Пять минут спустя, по дороге завалив урну, вваливаемся в заведение.
Я направляю Серегу на трех барышень за прилавком с целью
поинтересоваться, в чем дело, собственно, и через секунд 30
он произносит следующий сюрреализм:
- В-вот в-вы тут ссстоите, а там д-девочка членом землю роет!
У первой барышни глаза лезут на лоб, вторая, нервно хихикая,
замечает, что "Ее ж, такую, в цирк надо", и только на лице
третьей барышни отражается подобие мыслительного процесса,
и в следующею секунду она уже зло орет в подсобку:
- Петрович, ты опять хуи неликвидные в мусор вынес?!
В итоге: член у ребенка отобрали взамен на похожего
по цвету и размеру плюшевого зайца, а мы с Серегой
на казенные деньги едем на такси домой, прижимая
к груди пачку халявных плейбоев. В общем, выиграли все.
Кроме Петровича.
Было это в Питере лет 6 назад. Ржу до сих пор. Одна церквушка
надыбала кучу валюты на реставрацию с условием, что подрядчик будет
очень заграничный, видимо, чтоб и работу в срок закончили, и деньги
не сперли. Ваш покорный слуга в это время имел какое-то
туманное отношение к комитету по реставрации нежилых фондов,
и вот с утра пораньше ловит меня начальник и грит, мол, что
нарисовалась солидная немецко-шведская фирма, готова на все
за предложенные бабки, и прям сейчас я должен представителя
ихнего в церкву ту сопроводить и встретить с батюшкой (который из
языков знает лишь старорусский), чтоб они чего надо обсудили
под моим наблюдением. Тут сразу возникает Отто, германошвед,
познакомились, едем. У Отто неплохой русский с легким окупационным
акцентом, хорошо, думаю, переводить не надо будет.
Приехали, нашли батюшку в рясе неглаженой, Отто штуки всяки подоставал,
стал бегать и замерять чего-то, пока мы с батюшкой беседой светской
баловались. Прибегает запыхавшись, и делится с нами информацией
инженерной типа что там мы "штуккотуррку" налепим, а вот там еще какую
хреновину заменим, а потом такое говорит:
- А для корошший сфетофой эффект фсе лампы будутт ***вый.
И смотрит на нас так приветливо. Я мысленно перекрестился и тоже
улыбаюсь, а вот батюшка нехорошо как-то глазиком моргнул, крякнул
сдавлено, ткнул в меня пальцем и шипит:
- Ты скажи ему, что деньги у нас есть, пусть хорошие лампы ставит.
Отто сразу:
- Та та, все путет корошший, и оччен ***вый, тут мы ***вый красний
лампы поставим, тут ***вый синий, и фсе стекло заменим на ***вый
стекло, а тут (на главный витраж с изображением Христа показывает )
путет дфойной ***вый стекло, самый торогой !
При этих словах батюшка сам сделался цвета "дфойной ***вый",
бороденка его не в ту сторону затопорщилась и со странненьким
таким горловым звуком он осел у алтаря. Я схватил ничего не понимающего
Отто и поволок к выходу, по дороге пытаясь обьяснить, что всякой шутке
есть предел и в церкви матом - грех вдвойне, и тут он вырвался,
с мрачнеющей рожей извлек из недр польта маленький разговорник,
и увидев там что-то очень страшное понесся, сшибая свечи, обратно
к пожухшему батюшке, истошно крича:
- Не ***вый ! Не ***вый ! МАТОВЫЙ !
Наш сосед решил сделать металлический забор. Сначала взял свою любимую
матерчатую десятиметровую рулетку и померил длину участка. Уложилось
ровно три раза. Три умножил на десять и получил тридцать метров. Решил
сделать полутораметровые секции. Тридцать разделил на полтора -
получилось 20 секций. Заказал, привез. Начал устанавливать - 2 секции
лишние! Снова измерил - 30. Измерил каждую секцию - полтора метра.
Мужик - как тот учитель географии, не нашедший на карте Берингова
пролива - чуть умом не тронулся. Останавливал соседей и предлагал
сначала умножить 3 на 10, потом 30 делить на полтора. Водил всех
смотреть на лишние секции и смеялся странным смехом. В конце концов
выяснилось, что его теща пролила краску на рулетку между шестым
и седьмым метром и, чтобы не расстраивать любимого зятя, аккуратно
вырезала один метр и сшила рулетку! Мужик пообещал из оставшихся
двух секций ей могильную ограду сделать.
Собрались мы как-то отдохнуть на лоне природы, возле
озерца, и предаться нехитрым земным утехам. Проще говоря,
порыбачить со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Четверо нас было - отец с другом и я со своим другом. Как
положено, порыбачили, откушали водочки, закусили,
потравили байки, ушици сварили. Вроде, пора спать, да и
водочка дает о себе знать. А друг отца - Виктор Николаевич -
немного странный, педантичный и мнительный человек.
На рыбалке его странность выражается так: Он на время сна
привязывает рыбацкую резиновую лодку себе за ногу
веревкой, а сам спит, естественно, в палатке.
Его комментарии по этому поводу ограничиваются тремя
словами: Шоб не с***или.
Да в принципе не рыбацкое это дело - ***ить что-либо.
Значит, просыпаемся мы утром с бодуна. С жуткого. Мысли
такие ленивые в голове. Будим Виктора Николаевича - мол,
утренний клев, рыбачить пора. Он поднимает голову,
открывает (как он думает) глаза и произносит: на куй! Тот же
ответ мы получаем на вопрос о возможности использования
его лодки на время утреннего клева. Принимаем это как ответ
"да". Здесь надо уточнить, что тот берег озера, на котором мы
останавливаемся, очень высок и крут. Спуститься пешком по
нему к воде еще можно, а вот лодку дотащить - никак. Не
мудрствуя лукаво, мы загружаем лодку необходимым
снаряжением, кладем в нее якорь и бросаем с берега на воду.
Угадайте, что было потом. Все произошло в одно мгновение.
Вслед за лодкой из палатки, сидя на жопе, с большими (уже
проснувшимися глазами) и криками:
ебана в рот !!! пролетает Виктор Николаевич и скрывается за
обрывом берега, затем раздается звук, похожий на звук при
падении свежего мяса на стол без скатерти и сопровождаемый
также похожим на него по звучанию криком: ***.
Мой друг протирает глаза и говорит: все, не пью больше (он
не знал о системе сигнализации, к которой прибегал Виктор
Николаевич). Я же понял, что произошло, но надеялся, что он
упал в воду. В воду он не упал. Виктор Николаевич лежал в
лодке лицом вниз в неестественной позе, потом перевернулся,
обвел окрестности помутневшим взором и сказал: хорошо, не
за куй привязал. Эта фраза стала легендарной в узких кругах.
